Крабат не мог слова вымолвить. Он будто окаменел.
Певунья обняла его за плечи, укутала своей шалью, теплой, мягкой.
- Идем, Крабат! - И повела его прочь с мельницы. Прошли Козельбрух, пошли к полю.
- Как же тебе удалось? - спросил он, завидев сквозь редкие деревья огни Шварцкольма. - Как ты нашла меня среди всех парней?
- Я почувствовала твой страх... Страх за меня!

Как только они подошли к деревне, посыпал мелкий снег, легкий, мягкий, словно мука из огромного решета.

На улице идет снег, еще с ночи.
В среду коллоквиум по анатомии, самый поганый за весь семестр, и мне его надо сдать во что бы то ни стало.
А мысли совершенно не об учебе и вообще... не о том, если можно так сказать.
Заканчивается осеннее безвременье, зима вступает в свои права.
Очередной год движется к завершению, а вместе с ним уходит и целая эпоха моей жизни. Разменян уже третий десяток, наступает время великих свершений... возможно, ужасных, но великих.
Хехе. Пора поправить физиономию, а то пафос с нее стекает уже килотоннами.
Это все - снег.